Ворона

Жил да был старик. Поехал он в гости со старухой. Сели рядом, стали говорить ладом. Ехали-ехали — ногами по дороге Хлобыстнул старик кобылу бичом треузлым и уехали ночью верст на пять-шесть, оглянулись — тут и есть, еще и с места не подались! Дорога
худая, гора крутая, телега немазаная

Ехали-ехали, до бору доехали. В бору стоят семь берез, восьмая — сосна виловата. На той сосне виловатой
кукушечка-горюшечка гнездо свила и детей вывела. Откуда ни взялась скоробогатая птица, погумённая сова — серы бока голубые глаза, суконный воротник, нос крючком, глаза — по ложке, как у сердитой кошки
Гнездо разорила, детей погубила и в землю схоронила

Пошла кукушечка, пошла горюшечка к зую праведному. Зуй праведный по песочку гуляет, чулочки обувает сыромятные коты
Наряжает синичку-рассылочку, воробушка-десятника к царю-лебедю, к гусю-губернатору, к павлину-архиерею, к коршуну-исправнику, к грачу-становому, к ястребу-уряднику, к тетереву-старосте

Собрались все чиновники и начальники: царь-лебедь, гусь-губернатор, павлин-архиерей, коршун-исправник, грачстановой, ястреб-урядник, тетерев-староста, синичка-рассылочка, воробей-десятник и из уездного суда тайная полиция: сыч и сова, орел и скопа
„Что есть на белом свете за скоробогатая птица, погуменная сова — серы бока, голубые глаза, суконный воротник

И догадались, что ворона. И присудили ворону наказать: привязали ко грядке ногами и начали сечь по мягким местам И ворона взмолилась: „Кар-каратаите, мое тело таратаите, никаких вы свидетелей не опрашиваете

- „Кто у тебя есть свидетель?" — „У меня есть свидетель воробей". — „Знаем мы твоего воробья — ябедника, клеветника и потакбвщика. Крестьянин поставит нову избу
воробей прилетит, дыр навертит; крестьянин избу топит, тепло в избу пропускает, а воробей на улицу выпускает

Неправильного свидетеля сказала ворона, и наказывают воронупуще того. И ворона взмолилась: „Кар-каратаите, мое тело таратаите, никаких вы свидетелей не опрашиваете
— „Кто у тебя есть свидетель?" — „У меня есть свидетель жолна!" — „Знаем мы
твою жолну — ябедницу, клеветницу и потаковщицу! Стоит в лесу липа, годится на иконостас. Жолна прилетит, дыр навертит, дождь пошел, липа и сгнила — не годится на иконостас; после того и лопаты из нее не сделать

Неправильного свидетеля назвала ворона, и пуще тогоее стегают
Опять ворона взмолилась: „Кар-каратаите, мое тело таратаите, никаких вы свидетелей не опрашиваете!“ — “Кто у тебя есть свидетель?» — „У меня есть свидетель последний — дятел!“ — „Знаем мы твоего дятла — ябедника, клеветника и потаковщика! Крестьянин
загородил новый огород, а дятел прилетел, жердь передолбил, и две передолбил, и три передолбил; дождь пошел огород размылся и развалился

И ворону наказали, от грядки отвязали. Ворона крылышки разбросала, лапочки раскидала: „Из-за кукушечки, из-за горюшечки, из-за ябедницы я, ворона-праведница, пострадала! Ничем крестьянина не обижаю: поутру рано на гумно вылетаю, крылышками
разметаю, лапочками разгребаю — тем себе и пищу добываю! Она, кукушечка, она, горюшечка, она, ябедница, она клеветница! Крестъянин нажнет один суслон, кукушечка прилетит и тот сдолбит
Больше того под ноги спустит

И выслушали воронины слова. И ворону подхватили, на красный стул посадили. А кукушечку-горюшечку, в наказание ей, в темный лес отправили на тридцать лет, а поглянется - Живи коть весь век

И теперь кукушка в лесу проживает и гнезда не знает